Галина Волкова - Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ
Ну что за безобразие?! Второй раз за день её унижают, причём незаслуженно! Тут впору любому человеку не выдержать и сорваться! «Какие же они всё-таки злые… эти взрослые!» – сжав кулаки, Василиса сделала шаг в сторону стола, готовая сию же минуту вмешаться, но тут подоспела нежданная помощь.
– Неправда это! Васька не такая! – в один голос загалдели подступившие со всех сторон одноклассники. – И мы видели, как она деньги вам отдавала!
– А вы их в стол положили!
– А Вася отдавала!
– Я тоже видел! – кричал сосед по парте.
– И я! И я! – в унисон вопили ребята.
Шум поднялся невообразимый. Дети, перебивая друг друга, старались высказаться, дружно встав на защиту девочки.
– Так, быстро все вышли вон и не влезали, когда взрослые разговаривают! – приказала смутившаяся такой единодушной поддержкой учительница.
Бурча, класс нехотя покинул помещение. Василиса с матерью остались. Галина Ивановна нервно принялась пересчитывать деньги. Всё сошлось. Точнее, оказались лишние, как раз неучтённые, и именно в той самой недостающей сумме. Копеечка в копеечку. Классная, не скрывая досады, попыталась объяснить недоразумение:
– Не переживайте… Всё нормально. Понимаете, видимо закрутилась и не записала…
Вроде как всё замечательно закончилось – деньги нашлись, обвинения сняты, все счастливы и довольны, одно «но»… Перед девочкой извиниться никто так и не потрудился. Никому и в голову не пришла подобная мысль. «А ведь и правда – кто я такая.» – расстроилась Василиса – Лошадь большая…
«Да… А кто я такая?» – эта мысль утвердилась и чуть позже, когда со всей семьёй отправилась на недельку навестить бабушку с дедушкой, стареньких родителей её матери. Проживали те в огромном посёлке у самой окраины города Ярославля, где одноэтажные частные домики выстроились стройными рядами, а улицы назывались, что всегда очень удивляло Ваську, линиями. Отец с ними ехать отказался, предпочитая остаться дома без надзора супруги. Уже тогда их отношения с матерью были на грани разрыва, что не мудрено, учитывая пристрастие мужчины к алкоголю и буянистый нрав.
По приезде, выгрузили многочисленные котомки из такси и воодушевлённо шагнули за калитку, втаскивая за собой тяжеленные чемоданы с гостинцами. Каково же оказалось их удивление, когда обнаружилось, что они явились далеко не первыми гостями. Навстречу с распростёртыми объятиями и шумными приветствиями высыпали памятные Василисе своими навязчивыми поцелуями тётушки и дядюшки. Опять лобызания, от которых девчонку попросту воротило, восторженные комплименты друг другу, сбивчивый обмен любезностями и новостями. Среди родственников оказалась и её младшая двоюродная сестрица. Разница-то в возрасте не столь существенная, каких-то два года, тем не менее статус старшей принуждал Василису придерживаться определённого свода правил, внушаемого старшими, под названием «права и обязанности», из которого следовало, что все пряники Зинке, а пинки, следовательно, Ваське. Девочку факт присутствия сестрицы особо не обрадовал. Росли они и воспитывались с существенным отличием, да и по характеру, манере поведения были настолько разные, словно небо и земля. При взрослых же лишь изображали видимость доброго общения, придерживаясь правил хорошего тона, но негласное соперничество и неприязнь вот уже несколько лет, сколько помнила Васька, упорно сохранялись.
Зинаида родилась в семье военных. Красивая девчонка, с изящными чертами лица, тонкой аристократической косточкой и огромными, миндалевидной формы янтарными глазами. Матушка её, получив высшее образование, по ряду причин заделалась домохозяйкой, а отец, закончив военное училище и дослужившись до звания майора, мотался по гарнизонам, таская за собой семейство из города в город по всему Союзу. Последнее его назначение в Германию послужило поводом для скрытой зависти среди родственников. Дочка же вполне заслуженно являлась круглой отличницей, причём одновременно в двух школах – обычной и музыкальной, росла кокеткой и воображалой неимоверной, выставляя себя этакой фифочкой. «Сливки общества и мадемуазель Коко в одном флаконе… – кривилась, глядя на сестру, Васька, которую жутко бесило, что выскочка лезла во все серьёзные разговоры взрослых, куда их, других детей, не допускали и за километр. Воображала же всегда находилась в самом центре внимания, умничала с важным видом, а родители только восторженно охали да ахали от великой эрудированности одарённого ребёнка. На каждом шагу только и слышалось: «А вот Зиночка наша сказала… А вы знаете, какие перспективы пророчат нашей Зиночке преподаватели? Василиса, берись наконец за ум и бери пример с Зины!» и т. д., и т. п. Может быть, всего лишь зависть и ревность руководили чувствами девчонки к младшей сестре? Кто знает, вроде как завистью Васька никогда не страдала, но… Короче, не любила она задаваку!
Встреча прошла оживлённо, посидели за общим столом, наговорились, но тут вдруг приспичило родственникам фотографироваться, то бишь сделать огромное семейное фото на долгую память! Василису, которая уже успела перепачкаться, провозившись с собакой, посаженной на цепь, отправили умываться под стареньким облезлым рукомойником, смывать грязные разводы с лица. Мать яростно и не очень любезно перевязала дочке волосы, привычно стянув в хвост резинкой под аккомпанемент жалобных повизгиваний девчонки от боли. Наконец все оказались готовы, дружно высыпали в сад, торопливо подгоняя детей, и расположились под огромной развесистой яблоней. Вроде, что может быть проще? Приготовились, улыбнулись, щёлк – и готово! Но и в этой ситуации не обошлось без очередного конфликта между сёстрами.
Васька в самый последний момент решила прихватить с собой приятеля, ну уж как без него такое событие важное запечатлеть? Выловив за сараем фыркающего и царапающегося серо-полосатого котёнка, с довольной физиономией пристроилась к родне. Достопочтенная толпа родственников, вполне правдоподобно изображая счастливое семейство, растянула рты в широких сладостных улыбках, а дядюшка с серьёзным видом взялся за профессиональную фотокамеру, чуть отступая и выбирая лучший ракурс, но… не тут-то было!
– Я то-о-о-оже хочу-у-у котё-ё-ёнка! – вдруг заверещала Зинаида, имитируя вселенскую скорбь, и в подтверждение очень достоверно тёрла ладошками глаза.
«Артистка…» – фыркнула Васька, прямо одним местом предчувствуя, что сейчас её скорее всего оставят без друга, поэтому лишь сильнее прижала кота к себе.
– Василиса, отдай котёнка Зиночке! – строго приказала мать.
– Нет. Он мой! – упрямо насупилась девочка.
Смелый, однако, поступок. За такое непослушание у себя дома схлопотала бы по шее, причём тут же, не отходя, так сказать, от кассы.
